Сказки о любви.

Любовь. Любовь? Любовь! Что это такое?

Любовь – это неведомая страна, и все мы плывём туда каждый на своём корабле, и каждый из нас на своём корабле капитан и ведёт корабль своим собственным курсом.
М.М. Пришвин.

Любовь – это как старушка и старичок, которые всё ещё друзья, даже после того, когда они так хорошо знают друг друга.
Томи 6 лет.



...наверняка где-то рядом с вами живут счастливые семьи… напишите правдивую историю о любви. Может быть Владимир Николаевич зайдёт туда, прочитает, она очень понравится и он захочет её поместить в книгу. Говорят за это ещё и гонорар положен…. Чем не способ заработать на поместье?!
Тема форума «сказки о любви». Ведь кто не верит в счастливую любовь, для того история покажется сказкой, а кто верит, для того станет примером. Только прошу не надо там вести обсуждение. Это можно сделать в соседних темах. Например создать «обсуждение сказок о любви». Уже сейчас вы можете разместить или прочитать сказки. Только убедительная просьба: пишите правдивые истории!!!

Волшебное Яблочко. русская народная сказка.

Жил мужичок. Жил не тужил. Крестьянствовал. пахал, сеял, жал, да ещё сад разводил, жену кормил, сыновей растил, уму-разуму учил. Сам то мужичок по-правде жил, тому же учил сыновей. Только по-разному сыновья заветы отцовские принимали. Младший-то все слова родимого батюшки в сердце складывал, да свято соблюдал. А старшие-то в право ухо впустят, влево – выпустят. И посадил мужичок в саду на каждого сына по яблоньке.
Старшим достались сильные деревца, да коренастые, а младшему - слабенькое, да увечное. Учил мужичок сыновей те яблоньки наблюдать, растить, зарить сладки яблочки. И не у одного из старших сыновей не росло таких яблочек, как росли они у младшего брата: вкусны, сладки, духовиты, а румяны…. словно зорька. Растут яблоньки и добры молодцы подымаются. Да каковы росли, таковы и выросли. Старшие-то на работу вышли мягоньки, старикам неуветливы, а младший-то непокладая рученьки, да души-то доброй-то, ласковой. Старику - уважит, с ровнюшкой - приветлив, малого - позабавит. Живёт мужичок на младшего сына ненарадуется.
Да не всё то на свете радости, набежит и горе-горькое. Молвят люди старые: «беда ходит не по-лесу, а по-людям». И загляни эта беда самая в том царстве на два двора: на двор к царю, да на двор к мужику. И заглянула-то в одночасье, в одновременье. У мужичка беда жену увела, да в сыру-землю спать уложила. А у царя батюшки дочку единую, красавицу писанную, умницу-разумницу тоской-кручинушкой закрутило. А кажись бы ничего не болит, а куда девалась силушка…. Затворилась в терему своём, от окна не отрывается.
Вот собрал царь-государь докторов со всего света белого. Сыпал им золотой казны без счёту, что бы унять хворь-кручину. Не легчает ей голубушке. Побледнела словно наволока под головушкой. И удумал царь созвать со всего царства людей старых, людей мудрых и спросить у них совета ума-разума. И потянулись ко двору царскому старцы, старецы древние, согбенные, иной будто в землю врос, иной дугой сгорбился, иного пополам согнуло поди не одну сотню годов на плечах несёт. Собрались они все в палатах царских, выходил к ним царь-государь. Они ему в пояс низко кланялись, а он то им и пониже того.
- Только помогите! Люди вы старые, люди вы мудрые, много годов вы на свете повыжыли, много злосчастья и горя повидели. Вам не понять ли несчастья маго? Сохнет царевна, грустит, убивается, чахнет, тоскует, слезьми умывается. Нет мне дороже её никого.
И потянулись люди старые к царевне в терем. На девицу глядели, шамкали, головой качали ничего не придумали. И вышла на последок старушоночка. Лицо – чисто яблочко печёное, голова в плечи ушла, нос с подбородком шепчется. Только глаза у старушонки ясные, пронзительные словно шилом тебя сверлят на дно души заглядывают. Подошла к царевне старушоночка беззубым ртом пожевала да и молвила царю:
- А и знаю я царь-батюшка на лихую болесть справушку. Не питьё то и не мазанье, наливное сладко яблочко. Только надо что бы яблочко под рукою доброй выросло сердцем чистым бы зарилося, что бы чисто то сердечушко некому бы не лукавило, никогда бы зла не мыслило, ни одной нечестной думушкой не туманило б головушку. Коль найдётся где сердечушко, что взрастит златое яблочко, коль она царевна матушка из тех добрых рук отведает, встанет враз на резвы ноженьки, от тоски на век избавится.
Поклонился царь старушонке низёхонько, хотел золотой казной наградить во дворце кормить-поить на лежанке изразцовой собольим одеялом укрывать, отказалась старая:
- Без гроша жила, да на своей печи, никого всю жизнь не боялася и на ней теперь помереть хочу. А ты царствуй царь да по-доброму, что бы в царстве слёз по-уменьшилось. Знаешь сам теперь цену горюшку. И поплелась старая в избу свою нетопленную.
Полетели гонцы царские во все концы царства могучего. Кликнули гонцы клич по приказу царя: «Вы несите-ка люди добрые во дворец к царю спело-яблочко. Необычное, а целебное царской дочушке на здоровьице. Принесёт старик – будет в холе жить, будет сладко есть, будет мягко спать. Принесёт его красна девица - царю батюшке станет дочерью, а царевнушке сестрой родною, принесёт его добрый молодец – царь отдаст ему в жёны дочь свою и полцарства с нею в приданное».
И потянулись люди с яблочком к палатам государевым. Старые старики идут о куске да о тепле думают, красны девушки о нарядах царских, скатных жемчугах, да о царевиче, добры молодцы – о пирах весёлых, да о потехах богатырских. Только о царевне болящей никому заботы нет. И протопталась тропочка от порога царского, до престола государского, всё шли люди с яблочками, а царевне всё легшее нет.
И докатилась молва о целящем яблочке до трёх братьев, что яблоньки в родительском саду растили. Старшие-то как прослышали, волком друг на друга возлились, только бы не от твоего яблочка царевна-то поправилась. Мне бы царство то досталася. Ждут-недождутся спела яблочка, младшего-то им и боятся нечего. Яблонька-то у него не ровня ихнего. А как услыхал младший про болесть лютую загорелось в нём сердце жалостью великою. Как подумает про царевну так сердце и защемит, так и замрёт в нём душа.
Ты расти, расти целящее яблочко, что бы встать её лебёдушкой в саду погулять, в чистом поле цветов набрать, послушать во густом лесу звонких пташек. И растит, зарит он яблочко. От большого зноя листьями укрывает, по утрам на солнышко выставляет.
Не дождался старший брат спела-яблочка, невтерпёж стало, выбрал, что по-больше других было, да отправился к царю. Только он вышел за околицу, а на встречу ему старичок. Наш молодец на дедушку не смотрит перед стариком шапоньки не ломит, головушки не клонит. А старичок-то сам ему молвит ласково:
- Здравствуй дитятко! Куда ты дитятко идёшь? Да что в корзинушке несёшь?
- Закудахтал старый дед. Что другого дела нет? А иду… куда глаза глядят. А в корзине… лягухи сидят!
- Ну коли лягухи, пусть будут лягухи. Путь добрый! А я поплетуся к старухе.
И пошёл старичок своей дорогой. А молодец идёт, о царстве богатстве раздумывает. Вот пришёл к царю. А тому-то уже и смотреть-то тошнёхонько.
- Ну кажи своё яблочко, - говорит. Открыл свою корзиночку, а оттуда лягухи скок да скок большие да жирные так и шлёпают. Увидел то царь, разгневался, велит дурака казнить. А что с дурака возьмёшь? Он то и сам не знает что это с ним приключилося. Стоит, корзинку уронил, руки растопырил, глаза вылупил и впрямь - дурак дураком.
- Эй, слуги верные! Дурака прогнать, а эту нечисть вон покидать!
Прибежали слуги царские, дурака прогнали, да с версту почитай батогами угощали.
Пришёл старший брат домой, туча тучею. А средний радуется. Взял своё яблочко, в корзинку положил, да бегом во дворец. Только за околицу вышел, а на встречу тот же старичок. Средний брат на дедушку не смотрит перед стариком шапоньки не ломит, головушки не клонит. А старичок-то сам молвит ему ласково:
- Здравствуй дитятко! Куда ты дитятко идёшь? Да что в корзиночке несёшь?».
- Закудахтал старый дед. Аль другого дела нет? А иду… я дед с реки, а в корзине… червяки.
- Червяки, так червяки. Аккуратней их неси, да смотри не растряси!
И пошёл старичок своей дорогой. А молодец идёт, о боярских пирах думает. Привели его к царю.
- Ну кажи твоё яблочко, - говорит царь. Открыл молодец корзинку, а оттудова червяки так и полезли. Разгневался царь, велит дурака казнить. А что с дурака возьмёшь? Он то и сам не знает что это ему приключилося. Стоит, корзинку уронил, руки растопырил, глаза выпучил ну дурак дураком.
- Эй, слуги верные, - кричит царь, дурака прогнать, а нечисть эту убрать!
Прибежали слуги царские, дурака выгнали, да почитай две версты батогами провожали. Вернулся и средний брат ни с чем.
Вот и вызрело яблочко у младшего брата. Сочное, румяное, а уж духовито… За плетнём люди останавливалися, тому духу дивовалися. Взял младший брат корзиночку, полотенце матушкиной работы положил, одним концом яблоко накрыл, сам надел рубаху чистую, шёлковым пояском опоясался, новые лапти липовые на ноги, колпак вышитый на головушку, расчесал кудри русые и отправился. Только за околицу, тот же старичок на встречу. Наш молодец первый старику поклон отдал, колпак снимает, низко кланяется.
- Здорова дедушка! Мир дорогой!
Улыбнулся старичок.
- Здравствуй дитятко! Куда ж ты дитятко идёшь? Что в корзиночке несёшь?
- А куда иду? Страшно вымолвить. Донесли б меня резвы ноженьки. А слыхал ли ты добрый дедушка, про царевнину болесть лютую? И поправиться ей предсказано от румяно-спело яблочка. Вот и я несу в той корзиночке золотистое спело-яблочко. А и сам его выхаживал, укрывал его в жаркий день листвой, коли град пойдёт – укрывал собой. Может яблочко ей понравится, может съест его да поправится?
- Коль с добром идёшь – хоть куда дойдёшь, коль с душой несёшь – может жизнь спасёшь.
Пришёл молодец в палаты царские. Доложили царю. Велел царь молодца впустить. Вошёл молодец в горницу, яблочко несёт, а дух-то яблошный по-перёд бежит, о том яблочке докладывает. Встрепенулся царь, николи такого духа не слыхивал. Добрый молодец поклон отдал, открыл яблочко, а дух-то яблошный по всем палатам-то и разошёлся. А в это времячко вздохнула царевна и учуяла дух тот яблошный. Учуяла и улыбаться стала.
- Яблочко, говорит царевна, - Да дайте вы мне то яблочко!
А у доброго молодца такая радость на сердце, что жизни бы кажись не пожалел только бы царевна поправилась. Вынул он из корзиночки яблочко, кладёт ей на руки. Поднесла царевна его к губам, да и поцеловала. И зарделися у неё губки словно вишенки. Откусила царевна кусочек и заалели у неё щёчки что заря ясная, другой кусочек съела – стала что яблочко наливное, а третьий откусила – словно заново народилась. Доела и говорит:
- Батюшка, да я здоровёшенька хоть плясать иди!
- Да уж и спляшу дитятко ты моё ненаглядное, на твоей свадьбе спляшу. Ведь ты у меня невеста просватанная.
- За кого родимый батюшка?
- Да вот твой суженный, что яблочко вырастил». А доброму молодцу и в головушку не влетело, что ему на царевне женится. Стоит он, колпак в руках мнёт. Не знает что ему делать: не то стоять, не то бежать, не то сквозь землю провалится. Смотрит на него царевна и будто по нём она тосковала-то, будто о нём и думала.
- А и люб он мне родный батюшка! Иду за него волей вольною.
И обвенчали брата младшего с царевной красавицей. И так они счастливо жили, что люди про них сказку сложили. Сказка то сложилась, да до нас с вами и докатилась.

невеста английского лорда.
В.Н. Мегре "Звенящие кедры россии", "Энергия жизни".

Однажды на маленьком рынке города Владимира я случайно стал свидетелем скандала между молоденькой девушкой-продавцом и подвыпившим покупателем-мужчиной.
Девушка продавала сигареты, видно, работала она только первые дни и ещё плохо ориентировалась в своих товарах, путала названия сигарет и потому медленно обслуживала покупателей. Скопилась небольшая очередь — человека три. Стоявший в её конце подвыпивший мужчина громко сказал девушке:
— Ты можешь шевелиться побыстрей, недотёпа?
Щёки девушки вспыхнули румянцем. Несколько человек, проходивших мимо, приостановились, чтобы рассмотреть нерасторопную девушку-продавца.
Подвыпивший мужчина громко продолжал свои нелестные комментарии. Он хотел купить две пачки сигарет «Прима», но когда подошла его очередь, девушка отказалась его обслуживать. Полыхая от смущения и явно едва сдерживая слёзы, она заявила покупателю:
— Вы ведёте себя оскорбительно, я отказываюсь вас обслуживать.
Мужчина-покупатель сначала замер от неожиданного поворота событий, потом повернулся к увеличивающейся группе зевак и разразился ещё более оскорбительными выражениями:
— Смотрите на эту пигалицу непутёвую. Замуж выйдешь, тебе мужик ещё покруче скажет, если на кухне как варёная курица будешь шевелиться.
— А я и мужу не позволю себя оскорблять, — ответила девушка.
— Да ты кто такая? Пигалица ты выкобенистая, — ещё громче и раздражительнее воскликнул подвыпивший мужчина, — мужу она не позволит. Может, ты за лорда английского замуж собралась?
— Может, и за лорда, это моё дело, — коротко ответила девушка и отвернулась.
Ситуация накалялась. Никакая сторона не хотела уступать. За развязкой наблюдала уже изрядная толпа людей — завсегдатаев маленького рынка. Собравшиеся стали выкрикивать насмешливые реплики по поводу намерения продавщицы с рынка выйти замуж за английского лорда.
От соседнего прилавка отошла и встала рядом со своей подругой другая девушка. Молча встала, и всё.
Они молча стояли — две молодые девушки, по всей видимости недавно закончившие школу, — стояли перед собравшимися людьми, которые обсуждали дерзость их поведения и заносчивость.
Больше всего отпускалось шуток по поводу несбыточности желания выйти замуж за лорда, переоценки внешних данных и возможностей.
Ситуацию разрядил молодой человек — владелец торговых прилавков на рынке. Когда он подошёл, то сначала строгим тоном потребовал, чтобы девушка продала сигареты покупателю, но, получив отказ, быстро нашёл выход, всех удовлетворивший. Он достал из кармана деньги и произнёс, обращаясь к девушке-продавцу:
— Уважаемая, будьте любезны, продайте мне, пожалуйста, если вас не затруднит, две пачки сигарет под названием «Прима».
— Пожалуйста, — ответила девушка, подавая ему сигареты.
Молодой человек отдал сигареты мужчине-покупателю — конфликт был исчерпан, толпа разошлась. У этой истории было продолжение, и довольно неожиданное.
Приходя на рынок за продуктами, я теперь каждый раз невольно обращал внимание на двух молодых продавщиц. Они работали так же сноровисто, как их старшие коллеги, но в то же время и значительно отличались от них. Стройные, скромно, но аккуратно одетые, без излишков косметики на лицах, да и движения их были намного элегантнее, чем у других. Девушки работали на рынке почти год и вдруг одновременно исчезли.
Спустя ещё полгода, летом, на том же рынке, я обратил внимание на идущую вдоль прилавков с фруктами элегантную молодую женщину. Она отличалась от многих и своей гордой осанкой, и модным, дорогим нарядом. За эффектной женщиной следовал респектабельный мужчина с корзинкой, полной разнообразных фруктов.
Я узнал в молодой женщине, привлекавшей восторженные мужские взгляды и явно завистливые — женские, подружку продавщицы сигарет.
Я подошёл и объяснил молодой паре, в большей степени — насторожившемуся спутнику барышни, причину своего любопытства. Молодая женщина наконец-то узнала меня. Мы сели за столик в кафе под открытым небом, и Наташа, так её звали, рассказала о событиях, произошедших за последние полтора года.
— В тот день, когда на виду у многих рыночных завсегдатаев у Кати произошёл конфликт с покупателем, мы решили уволиться, чтобы над нами не смеялись. Помните, Катя тогда сказала, что выйдет замуж за английского лорда. И люди смеялись над сказанным. Значит, и впредь будут смеяться, пальцем на нас показывать — решили мы.
Но работу в другом месте найти не удалось. Мы ведь тогда школу только закончили, в институт не прошли по конкурсу. Ну ладно, я училась средненько, а Катя была почти отличницей. И экзамены с хорошим баллом сдала, но не поступила. Количество мест бесплатных в институте сократили, а платить за обучение она не имела возможности: мама у неё мало зарабатывала, отца нет. Вот и устроились мы продавщицами на рынок, а в другие места нас не брали.
Мы работали и готовились поступать в институт на следующий год. Но спустя неделю после случая на рынке Катя мне вдруг и говорит: «Я должна подготовить себя, чтобы стать достойной женой английского лорда. Хочешь, будем вместе заниматься?».
Я думала, шутит подруга, но не тут-то было. Катя и в школе настырной была.
Она в библиотеке нашла программу института благородных девиц, адаптировала её на современный лад. И стали мы заниматься по Катиной программе, как одержимые.
Танцами занимались, аэробикой, историю Англии изучали, язык, правила хорошего тона и манеры. Политические дискуссии по телевизору смотрели, чтоб разговор могли поддержать с умными людьми. Мы даже на работе за прилавком старались держаться, как на светском рауте, чтоб манеры наши естественными были.
Зарплату получали, но на себя не тратили. Даже косметику не покупали — экономили. Копили деньги, чтобы по приличному наряду сшить да туристическую путевку купить в Англию.
Катя сказала, что английские лорды по маленькому владимирскому рынку не ходят. Значит, нам надо ехать в Англию. Тогда шансы значительно вырастут.
Приехали мы с тургруппой в Англию. Две недели быстро пролетели. Конечно, как вы сами понимаете, английские лорды нас не встречали и не сопровождали. Да я-то совсем и не рассчитывала ни на что, всё за компанию с Катей делала. А она надеялась. Она настырная. Всё в лица англичан вглядывалась, суженого своего искала. Мы даже два раза в танцклуб ходили, но нас никто даже ни разу не пригласил потанцевать.
В день отъезда мы уже шли из отеля к автобусу, чтобы в аэропорт ехать, а Катя всё надеялась, всё смотрела вокруг. На ступеньках остановились, Катя вдруг сумку свою поставила, смотрит в сторону и говорит: «Вот он идёт».
Я вижу: идёт по тротуару к входу в отель молодой человек, о своём думает, на нас и не смотрит. Как я и предполагала, он поравнялся с нами, даже не взглянул на Катю и прошёл мимо.
И вдруг Катя, — надо же такое вытворить, — громко окликнула его.
Молодой человек повернулся в нашу сторону. Катя медленно, но решительно подошла к нему и говорит по-английски: «Меня зовут Катя. Я из России. Сейчас уезжаю в аэропорт на автобусе со своей туристической группой. Я к вам подошла… я почувствовала, что могу стать вам очень хорошей женой. Я ещё не люблю вас, но смогу полюбить, и вы меня полюбите. У нас будут хорошие дети. Мальчик будет и девочка. Мы будем счастливы. А сейчас, если хотите, вы можете меня проводить в аэропорт».
Молодой англичанин смотрел на Катю очень серьезно и ничего ей не отвечал, обалдел, наверное, от неожиданности. Потом сказал, что у него серьёзная деловая встреча, пожелал счастливого пути и ушёл.
Всю дорогу в аэропорт Катя молча смотрела в окно автобуса, мы не сказали друг другу ни слова. Неловко как-то было и мне, и Кате перед туристами, видевшими эту сцену у выхода из отеля. Я прямо кожей чувствовала, как посмеиваются люди над Катей, осуждают её.
А когда приехали в аэропорт спускающуюся по ступенькам автобуса Катю встретил с огромным букетом цветов этот молодой англичанин.
Она опустила сумку на асфальт, нет — она просто бросила свою сумку, букет не взяла, а прильнула к его груди и заплакала.
Он выронил букет, цветы рассыпались. Мы с группой собираем цветы, а они стоят. И англичанин гладит Катины волосы. И словно нет никого вокруг, быстро говорит ей, какой он дурак, что чуть не упустил своей судьбы и, если бы не успел, то страдал бы потом всю жизнь, и всё благодарит Катю, что нашла она его.
А самолёт задержался с вылетом. Не буду рассказывать как, но это я его задержала.
Её англичанин оказался выходцем из семьи английского дипломата и сам собирался работать в каком-то посольстве.
Когда мы вернулись в Россию, он звонил Кате каждый день. Они подолгу разговаривали. Теперь Катя в Англии, беременна. Я думаю, они по-настоящему любят друг друга. И я в любовь с первого взгляда поверила.
Наташа, поведавшая мне удивительную историю, улыбнулась сидящему за столом своему спутнику. Я спросил, давно ли они знакомы. И молодой человек ответил:
— Так я тоже в той группе туристической был. Когда цветы англичанин рассыпал, Наташа их собирать стала, я ей стал помогать цветы собирать. Теперь вот корзинку с фруктами за ней ношу. Где уж нам до английских лордов!
Наташа нежно положила руку на плечо своего спутника и с улыбкой произнесла:
— Да, где уж им до вас — мужчин российских.
Потом счастливая девушка повернулась ко мне и сказала:
— А мы с Андреем месяц назад поженились, сейчас родителей моих навестить приехали.

Жена Богиня.

Жили-были на свете обыкновенные муж и жена. Звали жену Елена, звался муж Иваном.
Возвращался муж с работы, в кресло у телевизора садился, газету читал. Жена его, Елена, ужин готовила. Подавала мужу ужин и ворчала, что по дому он ничего путного не делает, денег мало зарабатывает… Ивана раздражало ворчание жены. Но грубостью он ей не отвечал, лишь думал про себя: «Сама — лахудра неопрятная, а ещё указывает. Когда женился только, совсем другой была — красивой, ласковой».
Однажды, когда ворчавшая жена потребовала, чтобы Иван мусор вынес, он, с неохотой оторвавшись от телевизора, пошёл во двор. Возвращаясь, остановился у дверей дома и мысленно обратился к Богу:
— Боже мой, Боже мой! Нескладная жизнь у меня сложилась. Неужто век мне весь свой коротать с такой женой ворчливой да некрасивой? Это же не жизнь, а мучения сплошные.
И вдруг услышал Иван тихий голос Божий:
— Беде твоей, сын Мой, помочь Я смог бы: прекрасную богиню тебе в жены дать, но коль соседи изменения внезапные в судьбе твоей увидят, в изумление великое придут. Давай поступим так: твою жену Я буду постепенно изменять, вселять в нее богини дух и внешность улучшать. Но только ты запомни, коль хочешь жить с богиней, жизнь и твоя достойною богини стать должна.
— Спасибо, Боже. Жизнь свою любой мужик ради богини может поменять. Скажи мне только: изменения когда начнёшь с моей женой творить?
— Слегка Я изменю ее прямо сейчас. И с каждою минутой буду её к лучшему менять.
Вошел в свой дом Иван, сел в кресло, взял газету и телевизор вновь включил. Да только не читается ему, не смотрится кино. Не терпится взглянуть — ну хоть чуть-чуть меняется его жена?
Он встал, открыл дверь в кухню, плечом опёрся о косяк и стал внимательно разглядывать свою жену. К нему спиной она стояла, посуду мыла, что после ужина осталась.
Елена вдруг почувствовала взгляд и повернулась к двери. Их взгляды встретились. Иван разглядывал жену и думал: «Нет, изменений никаких в моей жене не происходит».
Елена, видя необычное внимание мужа и ничего не понимая, вдруг волосы свои поправила, румянец вспыхнул на щеках, когда спросила:
— Что ты, Иван, так смотришь на меня внимательно?
Муж не придумал, что сказать, смутившись сам, вдруг произнес:
— Тебе посуду, может быть, помочь помыть? Подумал почему-то я…
— Посуду? Мне помочь? — тихо переспросила удивлённая жена, снимая перепачканный передник,— так я её уже помыла.
«Ну, надо же, как на глазах меняется она, — Иван подумал, — похорошела вдруг».
И стал посуду вытирать.
На другой день после работы с нетерпением домой спешил Иван. Ох, не терпелось посмотреть ему, как постепенно в богиню превращают его ворчливую жену.
«А вдруг уже богини много стало в ней? А я по-прежнему никак не изменился. На всякий случай, прикуплю-ка я цветов, чтоб в грязь лицом перед богиней не ударить».
Открылась в доме дверь, и растерялся заворожённый Иван. Перед ним Елена стояла в платье выходном, том самом, что купил он год назад. Прическа аккуратная и лента в волосах. Он растерялся и неловко протянул цветы, не отрывая взгляда от Елены.
Она цветы взяла и охнула слегка, ресницы опустив, зарделась.
«Ах, как прекрасны у богинь ресницы! Как кроток их характер! Как необычна внутренняя красота и внешность!».
И охнул в свою очередь Иван, увидев стол с приборами, что из сервиза, и две свечи горели на столе, и два бокала, и пища ароматами божественными увлекала.
Когда за стол он сел, напротив жена Елена тоже села, но вдруг вскочила, говоря:
— Прости, я телевизор для тебя включить забыла, а вот газеты свежие тебе приобрела.
— Не надо телевизора, газеты тоже мне не хочется читать, всё об одном и том же в них, — Иван ответил искренне,— ты лучше расскажи — как день субботний, завтрашний хотела б провести.
Совсем опешив, Елена переспросила:
— А ты?
— Да два билета в театр по случаю для нас купил. Но днем, быть может, согласишься ты пройтись по магазинам. Раз нам театр придётся посетить, так надо в магазин зайти сначала и платье для театра для тебя достойное купить.
Чуть не сболтнул Иван заветные слова: «платье, достойное богини», смутился, на неё взглянул и снова охнул. Перед ним сидела за столом богиня. Лицо её сияло счастьем, и глаза блестели. Улыбка затаённая немножко вопросительной была.
«О Боже, как прекрасны всё-таки богини! А если хорошеет с каждым днём она, сумею ль я достойным быть богини ? — думал Иван, и вдруг, как молния его пронзила мысль: Надо успеть! Успеть, пока богиня рядом. Надо просить её и умолять ребёнка от меня родить. Ребёнок будет от меня и от прекраснейшей богини».
— О чем задумался, Иван, или волненье вижу на твоём лице? — Елена спрашивала мужа.
А он сидел взволнованный, не зная, как сказать о сокровенном. И шутка ли — просить ребёнка у богини?! Такой подарок Бог ему не обещал. Не знал, как о своём желании сказать Иван, и встал, скатёрку теребя, и вымолвил, краснея:
— Не знаю… Можно ли… Но я… сказать хотел… Давно… Да, я хочу ребёнка от тебя, прекрасная богиня.
Она, Елена к Ивану-мужу, подошла. Из глаз, наполненных любовью, счастливая слеза на щёку алую скатилась. И на плечо Ивану руку положила, дыханьем жарким обожгла.
«Ах, ночь была! Ах, это утро! Этот день! О, как прекрасна жизнь с богиней!» — думал Иван, второго внука на прогулку одевая.

Рабочее

Тема брошена и переносится из раздела Творчество в Архив