РАПСОДИЯ МИРУ

Он раскрыл свою душу, распростер объятия и, наконец-то, обнял ее. Он прижал ее, трепещущую и нежную, и услышал биение ее сердца.
Она так долго ждала этого момента, она ждала, когда он очнется от сумрачного сна и услышит ее. Он был слеп и не замечал ее, он был глух и не слышал ее, он был бесчувственен и не ощущал ее. Он был слеп, глух, бесчувственен и только умел громко кричать от ненависти, злости, зависти, обиды и боли.
Чтобы Мира не бояться Мир нужно любить, – она знала это и пыталась донести это до него. Но он не слышал ее, потому что все время кричал.
Крик души, несущийся в бездну, образ алчный и прожорливый сопровождал его повсюду. Он хотел вырваться из этого порочного круга, но ему некогда было поднять глаза к звездному небу и ощутить мгновение вечности.
Маленькая слезинка счастья покатилась по ее щеке, он впервые увидел, как она плачет. Он смахнул слезу и попробовал на вкус: в ней были сконцентрированы грусть и радость, печаль и свет, скорбь и счастье.
Странно, – подумал он, – почему у ее слез такой необычный вкус?
Он делал ей больно, и в силу своей слепоты не замечал этого. Она плакала, поэтому в ее слезах был привкус горечи.
Он творил вокруг зло, погружая ее в адский туман, она плакала, поэтому в ее слезах был привкус горя.
Он жаждал власти над всеми и творил бесчинства, заливая все кровью. Она плакала, потому что не могла докричаться до него, поэтому в ее слезах был привкус скорби.
Он был непредсказуем, потому что сам не знал какая из страстей возьмет над ним верх в следующий миг.
Ему тоже было больно, но он не понимал, почему Всевышний посылает ему новые и новые испытания. Она очень любила его и изо всех сил старалась до него докричаться. Он не понимал элементарного: ему возвращалось порожденное им же самим.
Ей казалось, что она потеряла его навсегда. Он не замечал, что делал ей больно, он разучился чувствовать. Эта способность была атавизмом для технократического мира, в котором он существовал. Он играл в игры и войны, в созидание и разрушение. Одно переходило в другое так часто, что невозможно было определить чем он жил, что радовало его: жизнь или смерть.
Он был в азарте, в восторге от собственных достижений. Ему казалось, что он гениален и может поспорить со своим Отцом. В него вселилась гордыня и поработила его. Она разрасталась в нем с каждым годом, с каждым столетием, с каждым тысячелетием. Она стала настолько гигантской, что он временами преставал замечать ее в себе и тогда он становился ничтожным, по крайней мере, ему так казалось.
С тех самых пор его жизнь стала невыносимой: гордыня и ощущение собственной ничтожности раздирали его на части. И он кричал от собственной слабости.
Боже! – думала она про себя. – Пока он кричит, он не будет слышать меня. – Боже! – молилась она за него, – сделай так, чтобы он на секунду остановился.
И случилось чудо: однажды утром он проснулся, но не заорал как обычно. Неожиданно он увидел Светило – оно было величественно и бесподобно. Рассеивая мглу, оно медленно поднималось из вечности.
Мир замер вместе с ним от завораживающего зрелища, пронзившего его насквозь. Он видел его, слышал, ощущал и чувствовал.
Ему впервые в жизни не хотелось орать от недовольства. Сначала он обрел зрение и увидел, что она прекрасна. Потом услышал пение птиц, и это доставляло ему наслаждение. Он ощутил вибрации собственной души, они отзывались на ритмы Мира, настраивая их по-своему.
Он услышал песню души, которой вторило все окружающее его живое пространство. Он ощутил, что он тоже живой. Он, наконец-то, осознал значение жизни, он почувствовал биение ее сердца. Он распростер свои объятия и обнял ее. Ее душа затрепетала, завибрировала. Он это чувствовал. Они слились в едином, гармоничном, первозданном ритме, подаренном когда-то Отцом.
Они были счастливы.
Человек обнял своею душою Землю, и она расцвела Райским Садом.

Елена Преображенская.

Лена, очень красиво ты написала, просто замечательно.
ЕГО главное счастье в том, что рядом была ОНА, а вместе ОНИ могут творить прекрасное. ОН все-таки услышал ЕЕ, именно ОНА подготовила все, чтобы однажды ОН увидел как чудесен этот мир, созданный Богом.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Тогда будет зима или осень,
Тогда будет ночь или день,
Ты придешь ко мне,
И попросишь: "Будь моей",
Я откину гордость подальше,
И согрею душу твою,
И узнаешь тогда, что значит,
Быть любимым когда долго ждут.

Миг один с тобой быть,
Это значит, познать смысл бытия,
Ведь в жизни главное, милый,
Это любить тебя.

ДА!

Решил вот возродить страничку

Иная жизнь
Сложили на мне погребальный костер,
И кремень ударился глухо.
Но я над твоей головой распростер
Ладони незримого духа.

И пальцы бродили в холодной траве.
Оставьте же нас на прощанье!
И трон мой сияющим солнцем горел,
И сучья так сладко трещали.

Мы встретимся скоро в далекой стране,
Я буду бродить по дорогам,
Увижу как кто-то сидит в стороне
И гладит усталые ноги.

И я подойду совершенно без слов,
Ты руки протянешь мне молча.
И сбудутся все голоса наших снов,
И все, что они нам пророчат.

Горел надо мной погребальный костер,
Но звук не терзал мое ухо.
И видел я – как над землею растет
Росточек незримого духа.

В чистом поле
В чистом поле, в чистом поле
Заметает свежий след.
Волки воют под луною
Вспомнив всех кто не отпет.

В чистом поле только ворон
Знает где меня искать –
Я схоронен на просторе,
У тернового куста.

В чистом поле, в чистом поле
Не собрать моих костей.
Белой, белой простынею
Вьюга стелет мне постель.

Побреду я по дорогам,
В белом саване одном.
Снегом лягу у порога,
Постучусь в твое окно.

Мы с тобой были
золотым дымом,
В небесах плыли,
расплескав крылья.

Голос твой, помню,
говорил: «Спой мне.»
Я тянул горлом
облаков войлок.

И мы шли босы
по камням острым.
Лепестки розы
не спасли вовсе.

Ты вплела в косы
молнии, грозы.
И звенел воздух
от щелчков розог.

Шел Господь следом
по пятам бледным,
Каждый шаг ведал,
да дарил хлебом.

Умолкни, отчаянья голос,
Тебя я не в силах терпеть.
Устал головы моей колос
На звонком ветру леденеть.

Устал я скитаться по селам,
В оврагах искать чью-то тень.
Но знаю, что рыжий лисенок
В роду моем – древний тотем.

И, помнится, голос мой грубый
Твердил иной речи слова.
Звенел мой натянутый бубен,
И духов ко мне призывал.

А после – на древнем погосте,
Смотрел я уже свысока,
Забили последние гвозди,
Забыли меня на века.

Искрился снег крупною солью,
Раскрошенной наземь звездой.
И птаха, пришедшей весною,
Свила в моем бубне гнездо.

АУ-У, может побеседуем о чём?

Красивые стихи у вас,Хвостик.Мне кажется мы с вами знакомы.

Думаешь?

Я знаю.Хотелось бы чаще общатся!!!!

Ну давай пообщаемся. С чего начнём?
О!
Какие поэты тебе больше всего нравятся?
Меня, например, восхищал всегда Николай Гумилёв. Был такой поэт в начале 20-го века, вот послушай-ка:
***
Я вырван был из жизни тесной,
Из жизни скудной и простой
Твоей мучительной, чудесной,
Неотвратимой красотой.
И умер я... и видел пламя,
Не виденное никогда:
пред ослепленными глазами
Светилась синяя звезда.
Преображая дух и тело,
Напев вставал и падал вновь.
То говорила и звенела
Твоя поющей лютней кровь.
И запах огненней и слаще
Всего, что в жизни я найду,
И даже лилии, стоящей
В высоком ангельском саду.
И вдруг из глуби осиянной
Возник обратно мир земной.
Ты птицей раненой нежданно
Затрепетала предо мной.
Ты повторяла: "Я страдаю",
Но что же делать мне, когда
Я наконец так сладко знаю,
Что ты - лишь синяя звезда.
1917

Не знаю я поэта прекраснее чем Бард,ведь только в песнях бардов есть понимание земного бытия.Я думаю,в стихах главное -это смысл.Но с малых лет я помню запоминались хорошо римы Шевченка,только грусные они.Поэт понравился Ваш мне,жаль не могу я прочитать все его стихи,далеко я,за границей.Где можно читать Ваши собственные стихи?Может Вы увлекаетесь ещё какими-нибудь видами искувства?

Мои стихи можно читать токмо на "Форуме для бардов", где мы с Вами и находимся.
А исчо бренчу я на гитаре, да распеваю развесёлые песенки.

Когда она была жива,
Я тысячу миров создал.
Мы были счастливы с тобой,
С тобой, -такой мне дорогой.

Когда тебя не стало,
И рой убийц кружил,
Во всех моих мирах,
Меня ищя.

Я вызов принял.
И горе всем врагам.
Таково гнева,
Лучше и не видить.

Где тысячу идей,
Как уничтожить.
Воплощены в одной,
Идеи разрушения.

Но заменят доли,
Доли той прискорбной,
Тем более любви,
Они - идеи разрушения.