Однажды юный Мересий, сын верховного жреца, прогуливался по улице и глазам его предстал ноющий бродяга. Человек причитал о жалкой судьбе, о том, что беден и некрасив, что не ведал счастья и жизнь его комок грязи, никому не нужный, и даже более того, противный для богатых и красивых людей, пачкающий их счастливую жизнь.
Бродяга выл и выл. Говорил, что сил больше нет, лучше умереть, чем так жить. Мересий подошел ближе. В нос сразу ударил противный запах немытого тела, но юноша не отступил брезгливо, как делают все прохожие, а наоборот, подошел ближе. Глаза его сосредоточенно смотрели на бродягу.
Мересий заметил, что человек еще не стар. Лицо у него желтого больного цвета, волосы длинные, жирные, на щеках обильная щетина, зубы нездоровые, желтые. И все тело его больное, дряхлое. Любой прохожий принял бы бродягу за конченного старикашку, но юноша видел, что человеку не так много лет. Он просто быстро износил свое тело.
Бродяга причитал и причитал, тогда Мересий подошел к нему и спросил:
- Простите, могу я узнать, что терзает вашу душу?
На юношу посмотрели недоверчивые нервные глаза, но юноша уловил в них океан боли и отчаяния. Бродяга раздраженно глядел на блистающего мальчишку, красивого и здорового. Ему вновь стало тяжко и его взгляд со злостью обследовал юнца. Одет красиво, значит родители богатые, подумал бродяга сердито. И уж кому, а богатым до него нет никакого дела. В их брезгливых взглядах четко написано, что такие отбросы, как он, только пачкают город. И этот пацан, видно от скуки, сейчас будет издеваться над бедным бродягой.
Но юноша не издевался. Он ждал.
Наконец, бродяге надоел пристальный взгляд сопляка, и он прохрипел раздраженно:
- Чего тебе?!
Мересий не смутился:
- Возможно, я могу помочь.
- Никто не поможет, - сказал бродяга, голос его прозвучал беззлобно, а в конце сорвался и человек зарыдал.
Он закрыл лицо руками, тело его вздрагивало и слышались горькие всхлипы и стоны. Он рыдал и рыдал, не в силах удержать горечь, и долго не мог успокоиться. Прошло много времени, прежде чем ему удалось совладать с собой. Он убрал руки с лица, щеки его блестели от слез, грудь временами вздрагивала, а вдохи становились судорожными.
Бродяга думал, что юноша давно уже ушел, но тот стоял рядом. И ждал. Бродяга считал, что над ним просто глумятся, однако когда посмотрел мальчишке в глаза, то на миг забыл обо всем, даже о своей жалкой судьбе.
Во взоре юноши было что-то… необыкновенное. Или нет, наоборот, самое обыкновенное, но какое-то… чистое, сильное. Его глаза были полны теплоты, настоящей, искренней. И бродяга даже забылся на некоторое время.
Как вдруг его точно ударила молния, мальчишка казался ему знаком, но он не мог, да и не хотел вспоминать, что это за пацан. Как внезапно узнал в этом юноше верховного жреца. У них те же черты лица, волосы, глаза!
Бродяга пал к ногам Мересия:
- Не судите простого бродягу если он сделал что-то не то!
Мересий немного засмущался, люди вокруг пристально на них смотрят, однако никто не решается остановиться. Запах бродяги отпугивает даже птиц.
- Пройдемте к лесу. – Предложил Мересий. – Я хочу услышать вашу историю.
Они зашагали к лесу.
Мересий невольно приковывал взгляды. Все его тело полно жизни. Фигура развитая, здоровая, осанка гордая, красивая, он движется легкой уверенной поступью, стройный, прекрасный ликом и душой.
Бродяга шел чуть позади, но если и удостаивался взгляда, то раздраженного или брезгливого. Он разительно отличался от шедшего впереди юноши. Бродяга двигался тяжело, неуклюже, спина согнута, на дряхлом немытом теле болтается грязное отрепье, вид у него больной, отторгающий, кожа желтая, нездоровая, лицо некрасивое. И весь он как гнилой башмак, порванный и ненужный.
Они вошли в лес и устроились на зеленом бережку озера. Бродяга за это время успокоился и поделился своим горем с юношей. Он говорил долго, вспоминал жизнь, иногда трепетно замирал, вдруг вспомнив веселый случай, иногда закрывал лицо руками и плакал.
Мересий слушал внимательно, не перебивал. Из рассказа бродяги он узнал, что того зовут Авар. Рос и жил Авар в бедноте, родители умерли рано, и ничего ему не оставалось как скитаться. Авар говорил, что хотел найти работу, но никто не хотел брать ничего не умеющего и слабого работника. Тогда он попробовал воровать, но был сразу же пойман. Из жалости его отпустили, однако обещали, что в следующий раз тот останется без головы. И Авар больше не рискнул воровать. Он питался объедками, а когда удавалось достать хмельного, то с радостью забывался хотя бы на какое-то время. Он жил в нищете и уже не верил, что будет в его жизни что-то хорошее.
Авар закончил свой рассказ и посмотрел на юношу. Тот был задумчив и сосредоточен. Бродяга не решился прерывать мысли сына верховного жреца. Он тихо сидел и вспоминал свою никчемную жизнь, как вдруг ощутил неприятный запах. Авар пытался найти источник зловония, но вскоре догадался, что этим источником является он сам. Ему стало неловко, что его грязное тело источало зловония рядом со светлым юношей и решил искупаться в озере, пока мысли юноши заняты.
Прошло довольно много времени. Авар постоянно поглядывал на Мересия, не закончил ли юноша свою думу, и продолжал бередить озерную воду. Бродяга убрал с лица щетину и даже успел постирать свою одежду, прежде чем Мересий закончил свою мысль.
Юноша подошел к Авару.
- Я могу вам помочь. – Сказал он твердо.
Бродяга сидел на бережку и задумчиво смотрел на воду.
- Спасибо вам, - поблагодарил он. – Однако ничего в моей жизни не изменить. Как говорят умные люди, судьба такая.
Мересий смотрел на бродягу, глаза его были серьезны, а взор обладал некоей уверенностью, силой.
- Я – сын верховного жреца, - прозвучал голос юноши гордо. – И в моих силах тебе помочь.
Авар поднял на юношу взор, в глазах его стояли слезы.
- Я верю, что вы можете многое. Я видел, как ваш отец творил чудеса. Но… - голос бродяги дрогнул. – Вы действительно способны изменить мою судьбу?
- Способен, - ответил Мересий, лик его оставался таким же серьезным.
Из полных надежды глаз Авара лились слезы.
- Но я же такой… уродливый, тело мое гнилое, я глуп и вряд ли способен понять даже крохи той грамоты, которую учат умные люди. – Бродяга отчаянно посмотрел на озерную гладь. – С таким, как я, ничего уже не поделаешь. – В голосе его звучало горькое неверие в свое преображение. - Правильно говорят умные люди, что у каждого своя судьба. Вот и мой, получается, удел, быть никчемным существом.
Авар сидел абсолютно опустошенный, но вдруг ощутил, как на плечо его легла ладонь, и по всему телу растекалось тепло.
- Поверь, - прозвучал голос юноши твердо, - ты еще можешь стать красивым, здоровым, умным и богатым.
Авар с надеждой смотрел на юнца, а тот оставался все также серьезен и уверен.
- Я помогу тебе.
«Правда?» - молили глаза бродяги.
Мерсий кивнул.
- Правда.
Авар упал к ногам юноши.
- Благодарю вас.
- Я сделаю тебя таким, каким желаешь быть. Твое тело станет красивым и здоровым, твой ум будет остр и быстр, а богатством овладеешь большим, чем царь. – Говорил Мересий. – Но… - Авар вопрошающе смотрел на сына верховного жреца, тот выдержал серьезную паузу и сказал: - Мне нужен месяц. Каждый миг я буду делать тебя чуточку красивей, здоровей и умней. А в конце месяца я сделаю тебя таким, каким ты пожелал, окончательно.
Лицо Авара засияло от видений будущей счастливой жизни. А вот Мересия вдруг поглотила серьезная дума.
- Дело нелегкое, целый месяц мне придется трудиться, а я не знаю, достоин ли ты преображения. – Глаза юноши были как никогда задумчивы.
Авар с тревогой подумал, что юноша передумает и не станет ничего делать.
- Я готов сделать все, что нужно, - просил бродяга.
- Тогда условимся, - сказал Мересий строго. – Месяц ты должен делать то, что я скажу.
- Конечно, все, что угодно. – Проговорил Авар торопливо.
- Слушай внимательно. – Сказал Мересий. - Утро ты должен проводить как охотник. День как скульптор. А вечер как философ.
- Утро как охотник, день как скульптор, вечер как философ, - повторил Авар.
- Точно так.
Бродяга просиял:
- Да, я понял.
- Тогда можешь идти. Но через пять дней я буду ждать тебя здесь.
Мересий остался раздумывать у озера, а Авар зашагал по тропинке. Лицо бродяги сияло от счастья, глаза блестели, он представлял, как будет жить, как будет спорить с умными людьми, ухаживать за красивыми женщинами. И на душе становилось так легко, что хотелось петь.
И он запел.
Авар гордо шагал к городской площади, спина его сама собой выпрямилась, словно скинул тяжелый мешок, подбородок приподнялся, он смотрел на мир уверенно и радостно.
Через пять дней Мересий был на том же месте, где и закончилась их встреча, у озера. Он словно и не уходил оттуда, также сидел на бережку и задумчиво смотрел на воду.
Но вдруг он поднялся и повернул голову к стене деревьев. А через несколько мгновений глазам предстал человек. Юноша увидел худое острое лицо и яркие глаза, тело человека было сухим, если не сказать тощим. И только старая рваная одежда напоминала в этом мужчине Авара. Он так исхудал, что его невозможно было узнать. И двигался совсем по иному, мышцы его заметно окрепли, и шел он гораздо легче и уверенней, нежели тот сирый бродяга. В глаза сразу бросалось, насколько здоровей стала его кожа. Некогда сухая и желтая, теперь она стала куда свежей, а больной оттенок уступил место бронзовому солнечному отливу.
- Здравствуй, Авар. - Сказал юноша. – Рад тебя видеть.
- Здравствуйте, светлый Мересий. – Авар склонился пред сынов верховного жреца.
- Присядем на бережку. – Пригласил юноша.
Они сели у озера. Авар молчал, но было видно, как все внутри него горит, как хочется ему поведать о истекших трех днях. Он прямо кипел энергией, о чем те же пять дней назад и представить было нельзя, глядя на дохлого бродягу. И еще Мересий отметил, что от Авара уже не исходят запахи его прошлой порочной жизни, кожа его пахнет травами, лесом.
- Ты верно исполнял мой наказ? – спросил Мересий.
- Да, - отозвался Авар звонко. – Старался изо всех сил.
- И каковы же твои успехи?
Авар подумал и начал свой рассказ:
- В первое утро я поднялся с восходом солнца. Хотелось есть. Но когда я увидел свою обычную пищу, то стало не по себе. Объедки, грязные фрукты, черствый хлеб и прочая пакость. Я всегда питался этой дрянью и никогда не задумывался об этом, но в то утро вдруг понял, что больше не хочу быть мешком для отходов. С тех пор я так и не притронулся к своей обычной пище. И больше не собираюсь.
Мересий смотрел в худое лицо Авара, но не видел в его глазах голода, только противное понимание того, как долго он травил свое тело.
- Чем же ты питался? – спросил Мересий.
- А вышло вот как, - сказал Авар воодушевленно. – Тем утром я испил воды из родника и отправился на первую в своей жизни охоту. Проделал нелегкий путь, однако так устал, что когда в очередной раз присел отдохнуть, то даже не заметил, как уснул. А когда очнулся, все тело ныло и болело, и даже сил встать на ноги не оказалось. И в то же время жутко хотелось есть. С собой, кроме воды, я ничего не брал, а во рту, меж тем, и маковой росинки не было. Я повертел головой и, конечно же, ничего не нашел. Вокруг была лишь трава. И вдруг я подумал, а что если испробовать какое-нибудь растение, звери же едят. Я сорвал у одного из растений листок и стал осторожно жевать. Вкус оказался необычным, однако приятным, а самое главное, листок явно бодрил. Так я испробовал всю зелень, до какой только могли дотянуться руки. Попадались весьма сдобные растения, однако большинство оказались не очень съедобными. И вдруг я подумал, что это, наверно, для других нужд, травы же не только едят. И на следующий день в этом убедился. Я поранил ногу и не знал, что делать, как вдруг в голову пришла одна мысль. Я сорвал листья какого-то растения, тщательно их прожевал и положил на ранку. Удивительно, но помогло! Через некоторое время боль утихла. А сегодня утром от ранки не осталось и следа. – Авар дотронулся до ноги, и Мересий увидел на том месте свежую розоватую кожу. – В лесу очень много самых разных растений, а также ягод, грибов и прочих съедобных плодов. Я еще не разобрался со всем этим, однако же буду упорно продолжать. – Авар говорил воодушевленно, с интересом.
- Ну, а с охотой как? – спросил Мересий.
- Тело очень болит, что и двигаться тяжело. Оно обильно потеет, да и слабо еще. За зверьем гоняться я не в силах, а потому пока просто слежу за их повадками и одновременно изучаю окружающий мир.
Мересий одобряюще кивнул, и лицо Авара осветила радостная улыбка.
- А как же ты проводил день? – спросил юноша.
- Все эти дни до самого вечера я следил за работой одного скульптора в парке. Однако сам еще не решился пробовать творить.
- Ну, а как же проводил ты вечера?
- Я много думал, вспоминал минувший день. Каждый новый день – море свежих впечатлений и открытий. Жаль только, в голове столько мыслей, а вечер так короток, что не успеваю додумать все.
- И о чем ты уже успел помыслить?
Авар задумался.
- В голове моей много мыслей. За это время я многое увидел и ощутил. Я чувствую, что это все связано, однако пока не могу точно сказать. – Глаза Авара затуманились образами. – Утренняя роса, разные травы, звери, пробуждение леса, лучи солнца, особый воздух, жучки…
Авар замолчал не в силах передать все образы словами. Мересий взглянул на темнеющее небо.
- Сегодня у тебя будет много времени, чтобы продолжить свою мысль. – Сказал юноша напутственно.
- Спасибо, - молвил Авар.
- Иди продолжай свою думу. Я буду ждать тебя на этом месте через десять дней.
Авар благодарно поклонился и двинулся вдоль озера.
Минуло десять дней, и Мересий вновь будто встречал другого человека. Авар менялся на глазах. На этот раз он выглядел гораздо лучше, чем при последней встрече. Тело его было еще худо, но не заметить, что он поправился, было нельзя. Такая небольшая деталь, но она разительно его изменила. Казалось, тело его набирало лишь силу и жизнь, а не лишний вес, что по сути и было правдой. Мышцы его окрепли и больше не причиняли страданий, но более того, Авар двигался легко, и в движениях его ощущалась сила. Лик его заметно менялся. Взгляд, выражение лица, да и само лицо, его черты менялись! И с каждым днем он просыпался все более и более новым человеком.
- Приветствую вас. - Поклонился Авар.
- Здравствуй, - отозвался Мересий добро.
Авар протянул юноше широкий лист с красными ягодами.
- Возьмите, - попросил он, - ягоды очень вкусные, и вряд ли вы такие пробовали. Их очень трудно отыскать. Прошу вас, примите.
Мересий улыбнулся:
- Ну раз гостинец, что ж не принять, приму.
Авар с радостью отдал подарок сыну верховного жреца. Тот испробовал ягоду, улыбнулся:
- Да, вкусна, очень вкусна. Дай-ка я распробую еще, а ты пока рассказывай, как прожил эти дни.
- Пока тело мое набирало силу, я продолжал изучать лес. Как и в прошлые дни, я находил новые плоды и растения, и с удивлением обнаружил, какое их несметное количество. Каждый день я открываю десятки новых, а они и не думают кончаться. Также я заметил, что нет ненужных растений, у каждого свое свойство, только бывает трудно его определить. Я внимательно следил за разным зверьем и заметил, что каждое питается своей едой. Но однажды я увидел странную вещь. Волчица ела траву. Я опасаюсь хищников, но та была ранена, и я позволил себе осторожно за ней последить. Так вот зверь, который питается живой плотью, ел траву. Тогда мне пришла мысль, что, возможно, волчица пыталась излечиться также, как ранее я справился с раной на ноге. Когда волчица ушла, я взглянул на то растение, попробовал и вдруг подумал, а откуда зверь знает, какое растение ему полезно, тем более хищник, который траву как еду то не воспринимает. Я испробовал море растений. За все эти дни я очень исхудал, а голод порой очень давил, но я не хотел вновь питаться дрянью. И все-таки в том, что я мало ел, было и хорошее, как понял потом. Это заметно ускорило процесс оздоровления. – Авар оживленно говорил, а Мересий смотрел на него одобряюще. – А потом мне попалось одно растение, после которого я… даже неловко сказать… очень долго просидел в кустах. Я заклеймил то растение, но потом покаялся, так как, когда все закончилось, почувствовал себя так легко, как никогда в жизни.
- Авар, ты же питаешься одной травой, а с последней встречи заметно прибавил в силе. – Заметил Мересий. – Как так получилось?
- Сам толком не знаю, - пожал плечами Авар. – Скорее вас благодарить об этом надо. Я даже сейчас чувствую, как каждое мгновение становлюсь лучше.
- Тогда рассказывай дальше.
Авар немного подумал и продолжил:
- Потом голод уже не сильно мучил, а в один день я заметил, что тело просит точное растение. Я его находил, ел, и больше ничего не хотел. Иногда съедал несколько разных травинок и голода как не бывало. Да и слово голод стало каким-то другим. Я ем сейчас очень мало, бывает жую какую-нибудь травинку не задумываясь. И этой пищи хватает. Даже странно. Раньше голод был другим, общим, что ли, хочу есть и все. И я ел, что было, без разбору. Вот и был, как мусорный мешок. А сейчас по другому… но почему так, еще не могу сказать. – Некоторое время Авар молчал, а потом продолжил: - Как-то я подумал о знахарках. Они многое знают о травах. И в один день наведался к одной. К счастью, приняла хорошо. Я говорил с ней долго, но она неохотно делилась знаниями. И все же я много у нее изведал. А порой в ее словах я находил свои домыслы! Жаль только, что она не открыла секрет леса. А я пока не могу в нем разобраться.
Он замолчал.
- Авар, а как дела со скульптором? – спросил Мересий.
Тот опустил глаза.
- Я пробовал творить, но ничего не вышло. Руки не очень ловки и движения грубы. В общем, ничего у меня не вышло. – Сказал Авар тускло. – Но я буду стараться! – он с надеждой посмотрел на Мересия.
- У тебя еще есть время. – Успокоил юноша. – А как поживает философ? – улыбнулся он.
- Неплохо, - улыбнулся Авар в ответ. – Я много думаю про то, что увидел за эти дни, про зверей, про травы. Нечто теребит мою душу, в чем я никак не могу разобраться. Но я все ближе и ближе к ответу!
- Как найдешь его, скажешь мне? – молвил Мересий добродушно.
- Конечно! – отозвался Авар звонко.
- Тогда не буду мешать в его поисках. – Пожелал Мересий. – Но хочу увидеть тебя здесь через полмесяца.
Мересий смотрел на Авара и не мог скрыть улыбку, Авар в свою очередь тоже сиял. Молодое красивое лицо озаряет улыбка, прежде желтые зубы теперь точно снег, блестят невиданной чистотой. Авар меняется невероятно быстро. Он уже молодой, здоровый. Скинул будто лет тридцать. Полнится силой, и рваная одежда, почти лохмотья, лишь оголяют могучее пригожее тело. Грудь его, ранее впалая, ныне выпукла и широка, как бочка, голова гордо вскинута к небу, глаза искрятся жизнью. Если не знать, каким он был всего пятнадцать дней назад, то поверить в такое невозможно. Каких-то полмесяца тому это был влачащий полужизнь бродяга, а теперь пышущий жизнью молодой человек, у которого все впереди и который проживет минимум сотню лет.
Каждое его движение полно достоинства. Глядя на Авара, Мересий невольно вспомнил отца. Верховный жрец всегда вел себя с подобающим его положению достоинством. Даже когда вокруг не было не единого живого существа. Это уже было в крови, эта сила, властность, уверенность. Но откуда все это появилось у простого бродяги? Да так быстро!
Ответ же был очень прост, и глядя на Авара, юноша не мог его не понять. Внутри Авара, в его душе нечто ожило, и сама природа изменила его. Он – человек. А это многое значит.
Авар склонился пред юношей.
- Приветствую вас.
- Здравствуй, Авар. Я очень рад тебя лицезреть.
В этот день они долго беседовали. До глубокого вечера. Мысли текли легко и быстро. О многом в тот день говорили они. О людях, о жизни, о судьбе. Мересий делился с Аваром историями, которые рассказывал ему отец. И, как верховный жрец, никогда не навязывал своего мнения, а только давал простор для мышления. Но было и так, что Авар брал слово, тогда Мересий внимательно слушал. И немало сын верховного жреца почерпнул из рассказов бывшего бродяги. Время пролетело в миг, а при прощании Мересий сказал, что завтра вечером у этого места он окончательно исполнит просьбу Авара.
Но минул день, а Авар так и не явился на встречу. Не явился он и на следующий день. Мересий не знал, куда он делся, но однажды до юноши дошли странные слухи. Дескать, в городе объявился некий чудак, и вроде что-то творит на городской площади. Вот уже какой день собирает толпы людей. И с каждым днем народу становится все больше.
Мересий решил посмотреть, кто же такой этот чудак и что заставляет людей толпами стекаться к нему.
На городской площади росло старое дерево. Еще когда мостили площадь и уничтожали мешающую растительность, ни один топор не смог прорубить его ствол. Металл нещадно тупился о крепкое древо. На том и порешили, что лучше его трогать, пусть себе живет. Так оно и росло в центре города и веками лицезрело людей.
Вот именно у этого древа и скопился народ. И когда Мересий увидел это, то потрясенно замер. Там было столько людей, что в глазах рябило. Вся площадь кишела людьми. Мересий стоял пред стеной человеческих тел и не знал, что делать.
- Мересий, сын Марата, верховного жреца! – окликнул кто-то юношу.
Мересий оглянулся и увидел, как на шикарных носилках несут правителя, а рядом полно воинов, слуг. Юноша склонился пред правителем, а тот кивнул на место рядом с собой и позвал:
- Прыгай сюда!
Мересий проворно очутился возле правителя.
- Что там происходит? – спросил тот. – Мне сказали, какой-то мастер что-то творит. Народ волнует.
- Не знаю, - отозвался Мересий честно.
- Тогда сейчас узнаем. – Заверил правитель и дал слуге знак, чтобы их несли к старому древу.
На площади утихло, когда народ заметил, что правитель благословил их своим присутствием. Люди кланялись перед носилками, а Мересий вглядывался в их лица и замечал в них огромное волнение. И все пытался разглядеть того необычного человека, но плотная стена человеческих тел напрочь скрыла его от глаз.
Люди расступались перед носилками. И вот, показался небольшой силуэт на фоне могучего древа. Носилки были все ближе. И Мересий увидел, что мастер работает резаком по вековому стволу. Это изумило юношу. Ни один сорт металла не берет древо! Тогда что этот безумец делает?
Носилки поднесли уже достаточно близко, чтобы можно было разглядеть чудака. Он стоял спиной к людям, весь был поглощен работой, на гул и тысячи обращенных на него глаз не обращал внимания.
Человек этот был высок, спина широка, плечи голые, черные от солнца, волосы густые, длинные. Одежда простая, но на таком молодом и сильном теле все одно. И блестящие глаза женщин подтверждали сию правоту.
Носилки остановились, голоса смолкли, и лишь шорох резака отзывался в глубокой тишине. Необычный мастер будто и не заметил этого. А правитель не осмеливался прерывать работу человека.
Так прошел час, в полной тишине, только шорох резака. Но вдруг и резак замолчал. Человек отошел от дерева и посмотрел на свое творение. И люди вслед за ним уставились на древо. С их глаз словно сошла пелена, и им предстало дивное чудо.
На древе была высечена прекрасная дева. Взгляд скользил по линиям, порой резким, порой слишком мягким. И невозможно было понять, что именно так задевает душу. Но эта БОГИНЯ вызывала искренний священный трепет. Лик ее олицетворял нечто божественное и вызывал невероятно сильное чувство.
У многих людей текли слезы, но лица сияли счастьем. Мересий не мог понять, что происходит, и откуда это необыкновенное в сердце тепло. Он посмотрел на правителя, у того стояли на глазах слезы и в то же время лицо освещала счастливая улыбка. Его взор был прикован к БОГИНЕ, поэтому он даже не заметил, когда великий мастер встал перед ним на колени и склонил голову.
Первым пришел в себя Мересий и осторожно указал правителю на творца. Правитель тут же соскочил с носилок и склонился пред великим творцом. И в едином порыве пред творцом склонился весь народ.
Правитель разогнулся лишь тогда, когда поднялся мастер. Но народ продолжал стоять на коленях и даже головы не поднимал.
- Как твое имя? – спросил трепетно правитель.
И великий творец ответил сильным красивым голосом:
- Авар!
- Вы божий творец! – воскликнул правитель. – Но чем наш скромный град заслужил чести быть освященным вашим творением?
Великий мастер обвел глазами толпу и вдруг глаза его застыли напротив носилок. Правитель повернул голову и увидел, что творец смотрит на Мересия, сына верховного жреца, который, как и все люди, стоит на коленях.
- Город должен быть благодарен этому юноше. – Сказал великий мастер.
Правитель подозвал Мересия. Тот вскинул голову, глаза его блестели от слез. Юноша подошел к правителю и великому творцу. Он смотрел на мастера и не мог сдержать чувств, слезы так и катились из глаз.
- Здравствуй, Мересий. – Улыбнулся творец.
- Здравствуй, Авар. – Молвил юноша.
Они обнялись.
В это время народ поднимался с колен. Их светлые взоры были прикованы к великому творцу и меж тем прекрасному и телом и душой мужчине. И не было женщины, у которой не полнились бы глаза любовью, а щеки не вспыхивали румянцем при взгляде на Авара.
- Светлый Мересий, - молвил Авар радостно. – Я разгадал тайну леса! – он обвел толпу взглядом и посмотрел юноше в глаза. – Я понял! Растения, животные, деревья, ветер, человек… - великий творец посмотрел на деву, которую старое древо позволило на себе высечь, и сказал: - Эта дева олицетворяет все это. Она олицетворяет секрет всего мира. И имя ее – ГАРМОНИЯ![/b]
Сообщение было скрыто хранителями или автором темы. Для просмотра сообщения нажмите здесь
Круто!
Быть может в наше время такой юный Мересий или другой мальчишка сможет образумить своего отца Жреца или финансового магната.
Верю, что дерево в городе было уже высохшее.
_________________ С уважением, Герасимов
Сообщение было скрыто хранителями или автором темы. Для просмотра сообщения нажмите здесь
Следующая тема Предыдущая тема
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах Вы не можете вкладывать файлы Вы можете скачивать файлы
